[archangel-trickster]

Название: Ошибки детства
Автор: Sgt. Muck
Фэндом: Сверхъестественное
Персонажи: Габриэль, уп. Майкл/Люцифер
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Ангст, Психология, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Мини
Описание:
Детство Габриэля. Габриэль пытается придумать способ, как помирить своих старших братьев, но при этом совершенно случайно создает самое популярное мифическое существо во всем мире...
Примечания автора:
На конкурс в паблике WLSP

Закрыть глаза. Оттолкнуться. Полететь. Закрыть глаза. Оттолкнуться. Полететь.

Габриэль яростно стукнул себя ладошкой по колену. Несмотря на то, что Люцифер провел кучу времени, объясняя ему, как летать, он все равно не смог продержаться в воздухе даже нескольких секунд. Брату было легче, с его одной парой крыльев, но Габриэлю Отец подарил сразу шесть, а он долго отлынивал и думал, что научиться летать очень просто. А теперь он бессильно сидел на своем уровне облаков, обидевшись на всех окружающих, которые, кажется, смеялись над золотоволосым малышом.

-Если и не пытаться, то ничего не получиться, - равнодушный и холодный тон Майкла Габриэль узнал сразу. Он насупился и притянул колени к груди, оказываясь смотреть на самого старшего из всех братьев. Майклу все не так – и что Габриэль слишком маленький, и что он ничего не понимает, что отказывается слушать и хочет пойти поболтать с другими ангелами. Но Майкл говорит, они иного круга. Они часто исчезают, но Габриэлю нравится общаться с каждым из них. Они похожи на говорящих кукол, если бы Габриэлю было тогда, с чем сравнивать. Отцу не удавались ангелы в то время, и он все больше сердился, отчего Небеса сотрясались все сильнее и сильнее.

- Захочу и полечу, не твое дело, - буркнул Габриэль в ответ. Лик брата был ему слишком хорошо знаком, чтобы он смотрел на эту презрительную мину, дабы ее увидеть. Достаточно представить, и вот эти весьма резкие черты подаренного его облику лица искажаются в разочаровании, после чего он с завидной легкостью расправит огромные темно-коричневые крылья и взлетит безо всяких проблем. Майкл нечасто бывает на Небесах. Отец слишком многого от него ждет. А Габриэля, кажется, он любит просто так, потому что Габриэль случайно унаследовал цвет глаз и волос – чистое золото – от его лика, хотя скорее чувствовал его, нежели видел.

- Он переживает за тебя, - этот голос был гораздо приятнее для Габриэля и гораздо теплее. Он с радостью подскочил на ноги и от чистого желания показать Люциферу, что он не так безнадежен, и почему-то уверенный в себе повторил в точности то, что говорил ему старший брат… И осознал, что летит вниз со страшной скоростью. Большего страха он не испытывал во всей жизни. Однажды он подслушал, как Отец говорил про Падение, после чего, ничего не поняв, решил, что падать с Небес не будет. За какой-то миг он представил, что потеряет и Отца, и братьев, и даже Майкл не показался таким отвратительным, когда он понял, что любит каждого из них слишком сильно, чтобы падать.

Люцифер перехватил его прямо в полете, беря на руки и прижимая к себе. Бесполезные крылья, такие же золотые, как и глаза, только трепыхались и тут же с большим доверием прижались к рукам на спине Габриэля. Он обнял брата, от унижения готовый заплакать. Он был не таким уж и малышом, а никак не мог полететь – единственное, что умеют по-настоящему ангелы. Тихо вздохнув, он постарался сдержать слезы, разглядывая облик брата. Он был знаком ему до последних деталей, как и его особенное тепло, и спокойное прощение, которым он раз за разом награждал Габриэля.

- Он не мог полететь до самого моего создания, и Отец порядком в нем разочаровался. В нем нет таланта, лишь слепое подчинение, но это не значит, что он виноват в том, что создан таким. Его от этого не стоит любить меньше, - легкий и теплый ветер обдувал золотые кудри маленького Габриэля, пока он отчаянно завидовал тому, как легко и естественно Люцифер управляет крыльями, огромными, белоснежными с голубыми прожилками, впервые за долгое время уделяя внимание младшему брату. Он учил Габриэля всему все время от его Создания, иногда объяснял то, что никто больше не хотел объяснять… и почти всегда принимал сторону Габриэля. Было бы здорово, если бы Люцифер общался с ним в один день так же, как с Майклом. Но Люцифер для него как недостижимое Солнце. Он так часто защищает Майкла, который этого не стоит, что у Габриэля родилось смутное желание хоть как-то заставить упрямого Майкла отплатить Люциферу взаимностью. Вот был бы способ заставить двух существ полюбить друг друга, даже если бы они были в ссоре?

Он оставил эти мысли на тот момент, когда Люцифер мягко опустил его на свой уровень, недостижимый и любимый Габриэлем потому, что оттуда можно было разглядеть порой через просветы далекую Землю, главное творение его Отца. Он мог зависать там на такое долгое время, что на Небесах первое время били тревогу, не понимая, куда пропал тогда еще самый младший архангел. Люцифер всегда бывал с ним в эти моменты, полностью погруженный в себя, спокойно сидевший с прямой спиной и безмятежно спокойным выражением лица. Его глаза были закрыты, и в этот момент Габриэль мог изучать его лицо Лицо, безусловно, самого дорогого ему брата на всем свете. В этот момент он понял, что должен заставить Майкла просто посмотреть на Люцифера с этой стороны, стороны безграничного доверия и мягкости, того света, что он собой излучает, в отличие от отраженного Майклом.
Люцифера срочно позвали. Он поколебался мгновение, касаясь плеча Габриэля, как будто хотел его отвлечь от созерцания Земли, но вместо этого поспешно поднялся на ноги и изящно поднял себя с разбега на крыльях прямо в воздух, выше, к Отцу. Его темно-красные одежды слово живые обернулись вокруг его облика, скрывая бледную кожу и делая еще выше, когда Габриэль решил, что главным цветом его еще не родившегося плана будет красный. Зачем красный, он еще не знал, но точно красный.

Это место старшего брата всегда нравилось Габриэлю. Оно было особенным, как будто бы сохранившим спокойствие и уверенностью Люцифера, и Габриэль принялся осторожно его исследовать, ленясь даже подниматься на ноги. Пружиня на упругой белизне облака, он перекатывался с одного края на другой, пока не наткнулся на что-то одним из маленьких крыльев, тут же ойкнув. От боли и обиды за свое дурацкое любопытство, он с яростью выдернул из крыла какую-то стрелу, осознав, что Люцифер, вероятно, балуется одним из того, за что недавно его ругал и Майкл, и Отец. Вернее, они ругали его по очереди, а Люцифер стоял, сложив руки за спиной, и с любопытством смотрел сначала на одного, затем на другого. Его короткие светлые волосы тоже не подходили под правила Отца, но никто не мог его заставить изменить что-то в себе. Этим Люцифер поражал Габриэля. Он решил, что в его плане обязательно будет самоуверенность, иначе никак. Еще бы дерзости…

Потирая маленькое крыло, он вздохнул и покрутил его в руках. Тогда он заметил, что еще выше, на своем облаке, стоит Майкл, обнимая себя руками и смотря вниз. Он не замечал маленького брата на огромном белом облаке, несмотря на все золото в его облике, и, казалось, вообще мало что замечал. Своим детским любопытством Габриэль сумел заметить и дикую панику в его глазах, стоило лишь поднапрячься, и побелевшие от напряжения пальцы облика, сжимавшие собственные плечи. Если бы не стрела, он бы не заметил, что старший брат может быть уязвим. Вот бы всех такой стрелой…

Поднявшись на четвереньки, Габриэль наткнулся на что-то чужеродное Небесам. Что было удивительно, оно тоже пахло Люцифером, но при этом было и одеждой, но точно не той, что знакома была Габриэлю. Оно было белым, с какой-то веревкой посередине. Подумав, Габриэль без всякой задней мысли полез натягивать это на себя, подпоясавшись и любуясь на созданное собственное отражение супротив себя – этому его тоже научил Люцифер. Он выглядел забавно, но ему понравилось подобное сочетание. Когда Люцифер вернулся, он уже лежал, как ни в чем не бывало на краю облака и смотрел вниз, обдумывая, как бы сложить полученные знания во что-то одно. Как заставить открыть глаза, полюбить, самоуверенно это делая в белых одеждах с чем-то красным? Тяжело было Габриэлю в том возрасте это осилить.

- Быть может, в один момент мне придется уйти, - сказал Люцифер шепотом, когда Габриэль забирался на его колени. Он еще помещался на них и все еще обожал, когда старший брат гладил его крылья, едва касаясь их. Поэтому он едва не прослушал такую важную информацию. Неужели это из-за Майкла? Тогда Габриэлю нужно думать еще быстрее, в противном случае, он потеряет их обоих. Мысль была настолько ужасной, что он без лишних слов обнял брата, едва ли не задушил его, не зная, как сказать, что он будет скучать. Люцифер заставлял его расти быстрее, чем он должен, но даже сейчас Габриэль все еще вел себя, как ребенок, хотя ему это запрещали. Если бы было много-много Габриэлей, чтобы убедить Люцифера остаться!

Однажды Люцифер посчитал, что брат достаточно вырос, чтобы научить его нескольким фокусам. Ни Отец, ни Майкл не одобряли его умений, но в этом он был гением, а Габриэль тянулся к нему, как к солнцу. Тогда Габриэлю было невыносимо тяжело пытаться одновременно и изображать готовность работать дальше, и переживать полное истощение, но он смог создать лишь морок самого себя. Надувшись, он сидел на своем маленьком и сереньком еще облаке, когда Люцифер в головокружительном падении, едва управляемом крыльями, доставил его к себе и исчез. В любое другое время Габриэль бы переживал в одиночестве, но в тот момент в нем зрела Идея, большая и определенно разрушительная, потому что Габриэль был не самым полезным существом, и поэтому Майкл так не любил его.

Создать морок себя оказалось не так трудно. Но он уже вырос из того облика, что раньше вызывал больше нежности и внимания у старшего брата. Он силился вспомнить, каким же он был, но вместо ожидаемого получился какой-то карапуз, хотя и со знакомыми золотыми кудрями. Пухленькие ножки были чуточку кривыми, а выражение лица нагловатым, но в целом Габриэль решил, что и так сойдет. Свои крылья ему так надоели, что своему мороку он приделал маленькую копию крыльев Люцифера. Морок с любопытством оглядывался и шевелил ножками. Для Габриэля было трудно удерживать его и думать о следующем своем шаге, но, чуточку подумав, он понял, что ему просто нужны силы. Он не знал, откуда они берутся, но решил отложить этот вопрос до того, как создаст то, что помогло бы ему не чувствовать себя таким бесполезным.

Его снова потеряли. Его нашел Люцифер все на том же облаке, где он упал и уснул без сил, запоминая конечную версию своего морока. Карапуз держал в руках лук, а за спиной у него висели красные стрелы, но в целом он напоминал весьма хамоватого Габриэля в весьма молодом возрасте, после чего Габриэль помнил, что его желание заставить кого-то полюбить другого вылилось в самостоятельность морока. Когда Габриэль очнулся, он обнаружил над собой несколько обеспокоенного Люцифера. Он хмурился, что делало его не очень приятным на вид, но стоило Габриэлю улыбнуться, как морщины на высоком лбу исчезли. Он ничего не сказал по поводу безответственности Габриэля, но это не отменяло наказания Майкла. Вот всегда так. Он просто не создан ни волевым, ни талантливым, вообще никаким.

- Габриэль! Когда я или Отец зовем тебя, ты должен немедленно явиться и выполнять свои обязанности! – Майкл, сложив руки на груди, распинал его битый час, пока Люцифер за его спиной молча смотрел на младшего брата. Но его взгляд был настолько теплым, что Габриэлю было лишь чуточку стыдно перед Майклом. Хотя теперь он снова был равнодушным и скорее холодным, Габриэль своим детским чутьем уже улавливал то же настроение в нем, что и тогда в одиночестве на своем облаке. Это помогало ему не разреветься, особенно когда за ними краем глаза приглядывал отец. Он хотел бросить свое первое в жизни желание помочь, когда Майкл побледнел и как можно медленнее повернулся. Никого не обнаружив за своей спиной, он вернулся к наказанию, когда вздрогнул и отступил в сторону. Он посмотрел укоряюще на Люцифера, но тот о чем-то задумался так глубоко, что не заметил гнева Майкла. Наконец Майкл не выдержал и обратился к брату:

- Может, прекратишь? – Люцифер отстраненно поднял брови, медленно переводя взгляд на Майкла. Майкл демонстративно выдернул из задницы какую-то розовую стрелу, после чего в его темных глазах вспыхнула настоящая ярость. Но на этот раз он ойкнул и обнаружил стрелу у себя в груди, но Люцифер при этом не делал ничего, все это время находясь в поле зрения. Они оба подняли взгляд наверх.

- Нифига себе, - высказал на них обоих Габриэль. Он был уверен, что создавал только одного, но теперь их роились в воздухе сотни, и каждый прицельно направил свой лук на Майкла. Тот стал еще бледнее, чем был, рассчитывая каждое свое движение. Наконец при первом же залпе он рванул за Люцифера и спрятался за ним, но стрелы прошли сквозь, все равно настигнув Майкла. Он как-то странно осел на облаке, но Габриэль не успел даже испугаться – сотня малышей сбила его с ног, подхватив на кучу пухлых ручек и утаскивая все дальше и дальше от облаков.

Тогда он понял, что его мороки, в отличие от него, умеют летать, и он за это так на них обиделся, что они раз за разом стали исчезать. Однако как только остался последний, он уронил Габриэля. Крылья беспомощно трепыхались, не в силах поднять его, а Люцифер был так далеко, что не оставалось шансов на его помощь. Ему было страшно и стыдно за то, что он сделал, но он не знал, как эти малыши размножились. Перед глазами стоял бесчувственный Майкл. Габриэль так страшно захотелось вернуть все назад, что он впервые в жизни так отчаянно позвал того, в кого верил сильнее всего.

- Твои ошибки – это мои ошибки, Габриэль, - эти руки отличались от рук Люцифера и даже рук Майкла. Они были… просто были, и дальше маленькому Габриэлю было трудно понять. – Я слишком увлекся людьми, чтобы научить тебя самым простым вещам. Нельзя заставить любить, - он поймал за крылышко последний морок. – Хотя они получились достаточно живыми, чтобы сами найти силы для существования. В тебе много таланта и столько же уверенности, ты объединяешь то, что есть в твоих братьях, но твои ошибки…

- Отец, - Габриэль удивленно распахнул пошире глаза. Перед ним стоял Майкл, но какой-то слишком смущенный, но целый и невредимый. Еще никогда в жизни Габриэль не чувствовал себя в состоянии протянуть к нему руки и довериться ему, и никогда в жизни Майкл не брал его на руки так. Его холод здорово приводил в себя, и Габриэль медленно понимал, что его идея была глупой. Он просто хотел, чтобы его братья помирились, разве это плохо. – Посмотри на это, - он указал на что-то внутри карапуза, жующего большой палец. Габриэль не видел, что там такого интересного, но удивленный возглас Отца показался ему самым значительным звуком за всю его жизнь.

- Может быть, я и ошибался, - Габриэль не был уверен, что такого случилось, но даже ему было понятно, что Отец поспешил, совершил ошибку, а Майкл указал на нее, чтобы защитить Габриэля. Кем бы ни были эти существа, но они помогли. Поэтому Габриэль широко улыбнулся, еще шире, когда Люцифер потрепал его по волосам, стоя рядом с Майклом.

-Мы все ошибались, - признался Майкл, после чего Габриэля забрал Люцифер, чтобы вернуть его на свое облако. По пути Габриэль смотрел издалека, как Отец играется с созданным малышом, после чего он сел на плечо Отца и свесил ножки, болтая ими в воздухе. Майкл же словно извинялся перед ним, нетерпеливо оглядываясь в их сторону. Наконец Отец отпустил его, и Майкл рванул за ним. Он замер на краю облака, расправляя крылья под нужным углом, после чего легко и пружинисто подпрыгнул, отталкиваясь и взмывая в высь. Это было то, чего Габриэлю не хватало. Маленькие золотые крылышки задрожали, когда Габриэль выпрямил их, чувствуя слабо попутный ветер, после чего вырвался из рук Люцифера, от счастья поднимаясь все выше и выше. Все шесть его крыльев наконец-то работали так, как нужно, и ему всего лишь нужно было преодолеть неприязнь к Майклу так же, как ему обратить внимание на Люцифера.

Он выдернул из своего крыла стрелу. Пусть он уже не видел Отца, но ему показалось, что тот подмигнул ему, пощекотав пятку малыша на своем плече, имя которому - Купидон.